Здравствуйте, уважаемые читатели. Обычно я пытаюсь максимально абстрагироваться от рассказов и историй, но в этот раз у меня не вышло. Это — мега-пристрастная история. Скупая слеза жалости к обиженному стервозной женщиной сыночке-корзиночке настолько медленно скользила по моей щеке, что этого времени мне хватило на набор текста.

Итак, знакомьтесь: Николай, он же пострадавший от женской алчности.

Мама Николая отзывается о нём как о человеке максимальной чуткости и исключительной отзывчивости. Мухи не обидел и последнюю рубашку отдаст — это про Николая.

Угораздило же всего такого положительного Коленьку жениться на натуральнейшей мегере Алисе. О, Алиса, по словам мамы Николая, настоящее исчадие ада. Исчадистее просто некуда.

Алиса, мерзавка такая — жена при квартире, всем своим видом упрекала Николая за отсутствие недвижимости. Как хотя бы примерно эти упрёки выглядели, Наталья затрудняется сказать, но они точно были — материнское сердце не обманешь!

Николай же, как и положено великомученику, который добрых три года терпел жену-мегеру, не жаловался, стоически держал всё в себе. Но с мамой соглашался: да, живёт у женщины; да, своего угла нет; да, нет смысла ремонтировать чужое имущество.

Когда Алиса родила Коленьке ребёнка, Наталья готова была рвать на себе волосы: добавился ненаглядному Коленьке ещё один иждивенец. Да-да, иждивенец! Ведь негодяйка Алиса работала так, для галочки, чтобы новые платья, на которые Николай кровью и потом зарабатывал, выгуливать.

Ох, как радовалась Наталья, когда Коленька за ум взялся, да по совету наимудрейшей матушки квартиру в строящемся доме купил. Будущая квартира и ипотека на папе? Не беда! Николай же единственный сын, всё ему достанется в любом случае.

На первый взнос Николаю, то бишь его отцу, ушло всё накопленное честным трудом Натальи. Конечно же, всё было заработано только Натальей! Никто и не сомневается. Видимо, муж Натальи, он же отец Коленьки, как и Алиса, ходил на работу только для того, чтобы новые платья выгуливать.

Ипотека начала сжирать значительную часть зарплаты Николая.  А мерзавка Алиса вместо того, чтобы поддержать супруга, посмела у кормильца-поильца судьбой им кровно заработанного поинтересоваться.

Николай, он же честный малый — мама его так сказала, Алисе правду-матку и поведал: не желал быть приживалом, желал стать обладателем выписки ЕГРН. В конце концов, не для себя старался, для семьи! Радость же: будет у семьи ещё одна квартира!

Вроде, Николай к жене с добром: потерпи, родная, лет этак двадцать, вот я с ипотекой расплачусь, папа на меня квартиру перепишет, и заживём! А Алиса на эту радость средний палец показала: выгнала Николая, и не просто выгнала, а ещё на алименты подала! И не только на ребёнка, который “совсем не факт, что рождён от Коленьки” (с) Наталья, но и на себя.

Дом ещё строится, когда достроится — неизвестно, что-то там всё заморозили. Гадюка Алиса шикует на алименты. А бедный Коленька живёт с мамой и папой в однокомнатной квартире и ждёт, когда же там дом сдадут? И ладно, если бы Николай просто ждал! От зарплаты, из которой вычитают алименты, остаётся только на ежемесячный платёж. Нет, конечно, Наталье нетрудно кормить собственное чадо, она же мать, кормит, пусть и в долг. Наталье трудно смириться с алчностью змеюки Алисы: есть у гадины своя хата, что же она другому человеку мешает?

Николай и без суда никогда бы не бросил ребёнка, пусть и не своего, как говорит Наталья, но не бросил бы! И помогал бы, и приезжал бы. Но суд — фи, как низость! На честного человека — и в суд? И ведь, дура такая, счастья своего не поняла: муж-то ейный к большему стремился, чем при жене приживалом жить!

Это сейчас семье потерпевшего трудно. Но ничего, Наталья помогает, Николай справляется. Не голодает, живёт, ипотеку платит. Это им сейчас трудно, пока дом не сдан. А вот когда сдадут, а сдадут, пусть стройка и заморожена, тогда раздолье будет: арендаторов найти, ипотеку за их счёт гасить, красота! И ребёнку скоро три года, ох, поскорее бы, тогда полегче-то будет!

Не просто так Алиса Николая выгнала, ой не просто так! Пасть свою корявую на чужую хатку разинула, как пить дать. Наталья-то всё знает, будто жила там с ними, словно незримо присутствовала. Сомневаетесь? Зря! Материнское сердце, все дела.

Вот что это сердце знает: хотела алчная Алиса квартиру, Николаем купленную, потом, после выплаты ипотеки, через развод поделить. Как поняла Алиса, что не получится — квартирка-то на папке! — так сразу Коленьку и выгнала. И поделом ей, Алисе: нечего мужчину попрекать, коли сама его к себе позвала. Как попрекала? Так не помнит Наталья, как именно, но точно попрекала — материнское сердце не обманешь…

Не оценила Алиска своего счастья, не уберегла светлого и положительного Коленьку, вот и поделом ей, пусть одна кукует, ребёнка воспитывает. Некогда Николаю чадо нагулянное навещать, он весь в заботах, в раздумьях, в долгах. Да-да, в долгах: Наталья сына не бросает, но в тетрадочку всё-всё записывает — сколько съел, сколько выпил, сколько воды в душе потратил. Только для блага Коленьки записывает, что знал наивный добряк, что все его беды и долги от стервозной жены! Вот коли не бросила бы…
Записала ваша Мария на основе жалоб Натальи.