Папу уволили, руководство решило, что он слишком стар. До пенсии несколько лет. Нашёл он другую работу, теперь на неделю ездит в область, следит за электрооборудованием, неделю дома. Мама работает, ей до пенсии далеко. Как я понимаю, мама пока ещё работает, увольнение не за горами, но обо всём по порядку.

У меня муж, дети, младший маленький, я в отпуске по уходу за ребёнком. Мама, когда папа начал отсутствовать по неделе, от скуки сначала ко мне ходила.

— Дома пусто, скучно, я лучше с внуками поиграю, погуляю, — говорила она.

Через несколько месяцев мама перестала приходить. Сначала меня это не встревожило, может, нашла себе занятие, хобби какое-нибудь. Звонила маме, она то говорила, что ей некогда, то не отвечала. Голос был немного странный, я списывала на усталость.

Если папа был дома, то всегда приезжал к нам в гости вместе с мамой. Однажды он один приехал.

— Ты за мамой ничего странного не замечаешь? — спросил он.

Я задумалась, выложила папе свои наблюдения.

— Уверен, что она опять пить начала, — признался папа.

— Опять? Пить? — удивилась я.

Папа не пьющий, мама не пила, сколько себя помню, у нас дома даже в Новый год шампанского не было.

— Было время. Ещё до твоего рождения. Мама… загуливала, мы с тёщей её искали. По три дня могла пить. Я уже разводиться хотел, она забеременела. Врач сказал, что несколько пьянок не причина для аборта. Следили за ней всю беременность, за ручку водили. Она родила, мы с тёщей ей вещи собрали, сказали, что теперь она свободна, может дальше гулять, но к тебе не подпустим. Она не ушла. Осталась. Пить перестала, с собутыльницами больше не общалась. Сейчас уверен, что твоя мать взялась за старое.

— Я родилась, маме двадцать два года было. Папа, какие собутыльницы в таком возрасте? Вон, у нас сосед, дядька в возрасте, собутыльники к нему ходят, такие же, грязные, вонючие.

— Ты думаешь, двадцатилетних алкоголиков и алкоголичек не бывает? — горько усмехнулся папа. — Это стереотип, что алкаш — тот, кто валяется под лавочкой в парке. Они тоже алкаши, но у них стадия алкоголизма другая. Я хочу тебя попросить: дам тебе ключи, съезди к нам домой, когда я буду на работе, а мама будет неохотно говорить по телефону.

Взяла ключи. Через несколько дней папа уехал на работу. Ещё через несколько дней мама во время телефонного разговора в семь вечера сказала, что устала и ложится спать. Я дождалась девяти часов и поехала.

Мама была пьяная. Я впервые в жизни увидела маму такой.

— О, кто явился. Доченька. Слышь, мать, внучка твоя пришла, любименькая, ты же ей квартиру оставила, полюбуйся на неё. Я же пьянь, я же недостойна жилья, так ты мне сказала? Внучке… Чтобы я не пропила… Ты на меня смотрела так, будто я ниже городской канализации, ты говорила, что я пьянь навсегда! А я пять лет трезвая была! Ты всё равно смотрела сверху вниз, презирала…

Мама, пошатываясь, стояла, тыкала пальцем в фотографию бабушки, её голос звучал ужасно. Я не знала, как реагировать, решила уйти. Маме было всё равно, она продолжала что-то втолковывать бабушкиной фотографии.

Пока ехала домой, позвонила папе.

— Я так и знал. Второй раз через это проходить не хочу.

Пока папа не приехал, мы с мамой не созванивались. Я не знала, что ей сказать. Её слова про квартиру зацепили. Я думала, это было их общее решение, не знала, что мама зла на свою маму.

Папа решил разводиться. Мама перестала прятаться. Квартиру они продают. Папа пока живёт с нами. Муж не против. Дети рады.

За считанные месяцы мама изменилась до неузнаваемости. Стала грубой, желчь из неё так и прёт. Папа говорит, что все мамины трезвые годы её алкоголизм лишь стоял на паузе, вновь запив, мама продолжила оттуда, где остановилась, а не начала путь алкаша заново — сначала по чуть-чуть, потом всё чаще и больше, затем запои.

Не представляю, как общаться с мамой. Всё ещё не могу переварить то, что узнала от папы. Лечить её? Папа не хочет, меня просит не лезть, говорит, это бесполезно. Не знаю, что делать. Записано.